1.4. Нервная система – новый уровень жизни
1.4.1. Становление нейронной формы взаимодействия материи
Только у многоклеточных организмов появляется возможность относительно произвольной реакции (при взгляде со стороны), связанной со способностью отличать абиотические воздействия от биотических, которую называют чувствительностью. С точки зрения эволюции ФВМ, процесс возникновения чувствительности выглядит следующим образом. Усложнение многоклеточного организма приводило к тому, что постепенно возрастало количество воздействующих биогенных факторов, на которые он отвечал реакцией раздражения (одновременно увеличивалась и дифференциация реакции раздражения на количественные характеристики этих факторов). Учитывая в целом тесную взаимосвязь явлений и процессов на планете Земля (в том числе за счет наличия относительно плотной атмосферы и особенно гидросферы), а также ритмичность, цикличность и периодичность многих явлений, каждое воздействие связано с некоторыми другими воздействиями. На определенном этапе развития организма часть этих взаимосвязей между биогенными факторами с неизбежностью (учитывая отмеченную выше направленность процесса) была им «уловлена» и закреплена через изменение внутриобменных процессов на генетическом уровне. Поскольку биогенные и абиогенные факторы также в ряде случаев находятся в тесной взаимосвязи, «уловление» и этих взаимосвязей было только вопросом времени, прямым подтверждением чему стало то, что нервная система возникала у живых организмов независимо как минимум дважды [21, 22]. Использование закономерностей взаимосвязей воздействий окружающего мира для обеспечения организмом своей жизнедеятельности безусловно имеет высокую адаптационную ценность для любого организма, и этот процесс в дальнейшем постоянно поддерживался через механизм естественного отбора.
Чувствительность характеризует начальный этап формирования уже другой ФВМ, связанный с появлением особого вида клеток организма, – нейронов. С этого момента начинается длительный и сложный процесс становления нервной системы организмов. Можно выделить несколько этапов такого процесса, связанных с изменением структуры нервной системы (сетевидная, или диффузная, узловая, трубчатая, формирование головного мозга с последующей кортиколизацией его функций), каждый из которых обладает некоторыми особенностями в плане организации взаимодействия соответствующего организма как с внутренней, так и с окружающей средой.
Форму взаимодействия материи, связанную с нервной системой, назовем по ее основному носителю – нейронной. Возникновение нервной системы характеризует собой новый этап развития живой материи. По сути, это появление организма в организме, но не в виде паразита или симбионта, а в виде относительно обособленного управляющего начала, цели которого могут не совпадать с потребностями физического тела организма. Если провести образную аналогию, то возникает жизнь второго уровня, для которой организм является окружающей средой, необходимой для ее зарождения и существования. Как и все предшествующие формы, нейронная ФВМ подразделяется на внутриобъектный тип – взаимодействия внутри нейрона, межобъектный тип – взаимодействия между нейронами и взаимодействия с окружающей средой.
Нейронные взаимодействия представляют собой два обмена веществ и энергии – внутренний (внутри нейрона) и внешний, в качестве которого выступает уже внутренняя среда организма. Некоторая часть внешнего обмена веществ и энергии нейрона связана с его взаимодействием с другими нейронами. Ряд нейронов (сенсорных) может осуществлять взаимодействие как с внутренней средой организма, получая от нее питание и другие воздействия, так и с внешней для организма средой, принимая от нее для передачи соответствующие воздействия, однако в большинстве случаев такие взаимодействия осуществляются через посредников – соответствующие рецепторы.
1.4.2. Зарождение знаковых систем
Хотя межобъектные нейронные взаимодействия являются лишь частью внешнего обмена веществ и энергии каждого нейрона, эта часть отвечает в основном за специфику данной формы взаимодействий. Специфические взаимодействия осуществляются в определенной знаковой системе (знаках воздействий), которая образуется в результате перевода рецепторами органов чувств разнообразных внешних и внутренних воздействий в достаточно ограниченный круг электрических и химических сигналов межнейронного взаимодействия (так называемые сенсорные коды). В зависимости от группы рецепторов (первичночувствующие или вторичночувствующие) механизм передачи знаков воздействия (а значит, и первичного кодирования) несколько отличается, в первом случае такая передача происходит через возникновение рецепторного потенциала, во втором – через генераторный потенциал. В результате возникает нервный импульс в виде потенциала действия рецепторов. Однако непосредственно отдельные нервные импульсы редко могут вызывать реакцию нервной системы на то или иное воздействие. Такую реакцию вызывает только некоторая совокупность нервных импульсов (пачка импульсов), которую нервная система после обработки сигнала воспринимает как один из типовых сигналов (знаков) о возникновении ситуации, на которую организму либо необходимо отреагировать вполне определенным (генетически) образом, либо оставить сигнал без ответа. Совокупность нервных импульсов (объединенных в пачки), доходящих до центров обработки сигналов, вызывающих (или способных вызвать) определенную реакцию нервной системы организма, обозначим как знаки воздействия (ЗВ), то есть отдельные нервные импульсы (как и сигналы от рецепторов к нейронам) еще не являются знаками.
Конкретная информация о воздействии кодируется через частоту нервных импульсов в пачках, числом импульсов в пачке, интервалами между пачками. Взаимосвязи нейронов меняются при осуществлении взаимодействий, то есть прохождении по ним определенной активности. При этом меняются не только количество и конфигурация связей, но и элементный (вещественный) состав проводящих путей (в районе синапсов), что в совокупности создает колоссальное количество возможных вариантов кодирования свойств воздействий.
Реально знаки воздействий состоят из совокупности воздействий объекта (явления) на разные органы чувств, при этом кодирование, по видимому, может быть различным для разных систем. Так, Аллан Пайвио в свое время предложил теорию двойного кодирования, согласно которой вербальная (языковая) и невербальная (образная) подсистемы кодируются раздельно (в виде логогенов и имагенов). В последующем эти системы, согласно предложенной теории, могут работать как совместно, так и независимо друг от друга и «могут осознаваться в виде образного ряда и внутренней речи или не осознаваться вовсе» [22а]. Согласно другой теории (пропозициональной), предложенной Джоном Андерсоном и Гордоном Бауэром [22б] ментальные представления хранятся как предложения, а не как образы. Общая теория кодирования добавляет к рассмотренным процессам наши двигательные действия [22в]. Согласно последним исследованиям Леонардо Фернандино (с соавторами) репрезентативный код состоит из сенсорно-моторной и аффективной информации [22г].
Достаточно сложная система кодирования стала возможной благодаря тому, что на определенном этапе развития нервной системы нейроны стали «работать» группами [23, 24, 25], каждая из которых участвовала в выполнении определенных программ, которые могли задаваться другими, более крупными или имеющими больший интеграционный потенциал группами нейронов. По сути, объединения нейронов представляют собой определенную иерархию взаимоотношений (как онтологических, так и гносеологических) различного уровня от нескольких нейронов до нервной системы в целом [26].
В зависимости от состояния организма, его текущих физиологических потребностей, одни и те же ЗВ могут вызывать ответную реакцию организма, а могут и не вызывать. Решение принимается мозгом (крупным нервным узлом) после обработки данного сигнала (знака воздействия) с целью определения его смысла для организма в данный момент.
Термин «смысл» достаточно многозначен, поэтому необходимо сделать некоторое уточнение, связанное с его пониманием в контексте данного исследования. В целом этот термин относится к системе гносеологических отношений – в том числе, он дает возможность понять, какие последствия (включая отдаленные и косвенные) могут иметь те или иные взаимодействия (характеризует сущность феномена в контексте окружающей реальности). И в этом плане смысл как явление формируется только вместе с возникновением сознания. С другой стороны, последствия некоторых взаимодействий (влияющих на гомеостаз организма, его существование) способны учитывать практически любые живые организмы – на уровне врожденных автоматических реакций и программ поведения (для организмов с нервной системой). Данное явление не имеет собственного обозначения. Эту эволюционную предтечу смысла мы обозначим термином «протосмысл». Принципиальное отличие протосмысла от смысла состоит в том, что протосмысл относится к другой системе отношений – онтологических.
Таким образом, знаки воздействия имеют не только определенное значение, но и ведут к образованию смыслов (протосмыслов), на которые организм реагирует (или не реагирует) запрограммированным образом. Поскольку протосмысл также, как и знаки воздействия, формируется на базе взаимодействий вполне определенных групп нейронов, его также можно представить в виде особого знака – знака протосмысла (ЗПС), формирующегося в зоне обработки поступающих сигналов. Знаки протосмысла примерно соответствуют "символам" К. Прибрама [26а].
1.4.3. Безусловный и условный рефлексы
Если рассматривать полную цепочку взаимодействий в нервной системе с учетом протосмысла – от внешнего или внутреннего воздействия на организм до его реакции на него, то она фактически представляет собой то, что называется безусловным рефлексом.
Следующий шаг в развитии нервной системы – возникновение ее способности формировать условные рефлексы. Через условный рефлекс организм улавливает определенные связи между воздействием, на которое у него выработан безусловный рефлекс, и предваряющим его воздействием. Это позволяет организму подготовиться к приему основного воздействия, частично запуская соответствующий безусловный рефлекс. Предваряющее воздействие задействовано на реализации того же самого протосмысла, как и по основному воздействию, поэтому образуются не новые системы знаков, а новые пути их передачи. Теперь в этом процессе участвует онтогенетическая память, откуда и может дополнительно запускаться соответствующий безусловный рефлекс (помимо внешних и внутренних воздействий). Понятно, что структура ЗПС, запускающего условный рефлекс, значительно сложнее структуры ЗПС, ответственного за реализацию безусловного рефлекса.
Установлено, что в нервной системе могут образовываться условные рефлексы на условные рефлексы – так называемые условные рефлексы более высоких порядков. При этом иногда говорится о наличии условных рефлексов очень высоких уровней – до 20 и выше [27], что позволяет чуть ли не любое поведение свести к безусловно-условным рефлексам, объединенным в динамические стереотипы. С одной стороны, вызывает сомнение само наличие таких высоких уровней условных рефлексов как системы последовательных операций (надо полагать, на каком-то уровне подключается система параллельных операций), с другой – такой механизм замыкания, в конечном счете, на безусловные рефлексы не объясняет возникновения произвольного поведения.
При образовании нескольких органов чувств начинают возникать ситуации, когда разные органы чувств воспринимают разные воздействия, вызывающие одновременно различные безусловные рефлексы, одновременная реализация которых невозможна. Например, одними органами чувств воспринимается наличие пищи, другими – наличие опасности, при работе одного органа чувств такой коллизии не возникает, поскольку идут последовательные безусловные реакции в зависимости от того, какой фактор воздействия оказался первичным – пища или опасность. Поскольку при этом возбуждаются зоны нервной системы, ответственные за реализацию двух различных безусловных рефлексов, через механизм иррадиации (распространение процесса возбуждения или торможения в нервной системе) между ними спустя какое-то время устанавливается определенная связь (выстраиваются определенные отношения). Ситуации, когда пища и опасность соседствуют, повторяются регулярно, но соотношение между этими факторами всегда несколько различно (как и состояние самого организма в этот момент), поэтому одной типичной реакцией на уровне какого-либо нового (совокупного) безусловного рефлекса либо на уровне условных рефлексов (включая динамические стереотипы) возникшую проблему адекватного реагирования организму решить невозможно, поскольку отсутствует механизм выбора вариантов поведения в зависимости от конкретной ситуации.
1.4.4. Зарождение психики и информации
Решение было найдено через возникновение нового явления – эмоций. Правильное поведение, способствующее сохранению гомеостаза и выживанию организма, стало подкрепляться положительными эмоциями, неправильное, наносящее ущерб организму, – отрицательными. Состояние организма в любой момент времени также имеет определенный эмоциональный статус. Это привело к тому, что важные воздействия стали не просто приниматься организмом, но и вызывать определенные эмоции, то есть возникло «ощущение», представляющее собой первичный психический акт. До возникновения эмоций органы чувств воспринимали различные по физическим параметрам воздействия, но не вызывали ощущений как психических феноменов. Появление психики позволило живым организмам перейти к формированию следующего эволюционного этапа развития – созданию системы определения взаимосвязи внешних воздействий для прогнозирования развития ситуации и принятия соответствующих решений.
Если раньше на уровне безусловных и условных рефлексов организм «не интересовало» реальное соотношение воздействий во внешней среде, главное было «подобрать» алгоритм, программу, по которой эти внешние воздействия и связь между ними можно было автоматически использовать, то теперь требовалось разобраться, как эти взаимодействия (об объектах на начальном этапе речь не идет) связаны между собой во внешнем мире, и уже в зависимости от этого принимать определенные решения. Это принципиально важное отличие – использовать для изменения поведения связь не только между воздействием и организмом, но и между внешними воздействиями, принимаемыми разными органами чувств.
При наличии нескольких органов чувств скорее всего первично улавливается связь между воздействиями (через механизм иррадиации), которые относятся к одному объекту (то есть, связь между его отдельными свойствами), другими словами, начинается процесс объективации (не смешивать с процессом объективизации, смотри главу 2.4.4. Мир субъективного) окружающего мира (вычленение из мира воздействий их определенных взаимосвязанных совокупностей – объектов). Фактически зарождается следующий уровень психических процессов – восприятие, которое позволяет организму обнаруживать, различать, идентифицировать и опознавать тот или иной объект (в форме знака объекта – ЗО) сначала по совокупности определенных признаков (воздействий), а затем и по одному из них, но последнее стало возможным только после создания еще одной знаковой системы.
Если по одному воздействию организм способен определить наличие (возможность) другого воздействия, то такое воздействие имеет для него кроме прямого смысла (на рассматриваемом уровне развития нервной системы – протосмысла), еще и дополнительный, связанный с этим другим воздействием (является его знаком), то есть система знаков протосмысла дополняется системой знаков дополнительного смысла (ЗДС), которые «указывают» на наличие связи, на первом этапе, между воздействиями, а потом – и объектами (явлениями).
Обратим внимание на то. что любой объект восприятия представляет собой для нервной системы определенную совокупность знаков дополнительного смысла некоторых воздействий, то есть она моделирует объект по его основным свойствам, проявляющимся в отношениях зависимости и обособленности. Но это означает, что воспринимаем объекты по их отдельным характеристикам в виде обобщенных знаков (моделей). Насколько эти знаки соответствуют реальности – отдельный вопрос (глава. 2.4.3. Сознание и реальность), здесь хотелось бы подчеркнуть, что базовые определения термина "знак", типа: "материальный, чувственно воспринимаемый предмет (явление, действие), которое выступает как представитель другого предмета, свойства или отношения [27а], строго говоря, неточны в том смысле, что фактически в данном случае следует говорить о знаках знаков (отличающихся уровнями), а не о предметах как знаках других предметов. Уточним эту мысль.
Разведем указанные выше знаки и знаки знаков по уровням. Первый (базовый) уровень знаков связан с моделированием объектов реальности по их свойствам в знаках дополнительного смысла, то есть происходит формирование знаков объектов. Тогда второй уровень связан с нахождением связей между объектами (через знаки объектов) и появлением возможности образовывать на базе знаков одних объектов знаки других объектов (в случае выявления связей). именно к этому уровню и относится большинство определений термина "знак".
Зачем нужно выделять уровни знаков? Такое разграничение позволяет в том числе понять, почему иногда достаточно разные объекты могут служить знаками друг для друга – у них могут быть общие элементы на уровне знаков дополнительного смысла. А поскольку рассматриваемое явление происходит на базовом уровне знаковой системы, действие этого механизма может распространяться на все уровни сознания (от животных до человека), образуя, в том числе, предпосылки и для создания ложных (ошибочных) связей. В качестве примера можно привести импринтинг у утят, когда первый встреченный движущийся объект считается "матерью".
Понятие «смысл» в контексте знаков дополнительного смысла значительно отличается от понятия «смысл» в контексте знаков протосмысла. Если в первом случае мы говорим о смысле с точки зрения влияния воздействия на реализацию текущих потребностей организма (условно назовем его «физиологическим смыслом»), то во втором речь идет о том, как связаны между собой внешние воздействия и объекты (определяются пространственно-временные и причинно-следственные связи), и его условно можно назвать «знаниевым смыслом».
Практически каждое воздействие имеет определенные отношения зависимости (вещественно-энергетические, временные, пространственные) с рядом других воздействий, для которых данное воздействие может выступать для организма их знаком. Наличие памяти о прошедших воздействиях и возможность параллельной работы разных групп нейронов нервной системы (образование двух и более доминант) привели к появлению у нее способности формировать и фиксировать эти знаки дополнительного смысла (ЗДС) в зоне обработки поступающих сигналов (включая память) в виде следов цепочек взаимодействий. Причем следует учитывать тот факт, что, по крайней мере, на начальном этапе в ЗДС входит связь не только внешних воздействий, но и их связь с внутренним состоянием организма, которая в процессе дальнейшего эволюционного развития ослабевает (в результате объективизации субъективного, подробнее в главе 2.4.4. Мир субъективного). По сути, такой процесс представляет собой фиксацию онтогенетического опыта организма в определенной знаковой системе.
Надо учитывать, что в знак дополнительного смысла от первого воздействия входит не только знание о наличии связи и ее свойствах, например, между первым и вторым воздействием, но и значение второго воздействия (его знака). Один знак воздействия (объекта) может образовывать множество знаков дополнительного смысла.
Именно образование системы знаков дополнительного смысла привело к возникновению нового явления в природе, которое в общем случае обозначается термином «информация». В контексте проводимого исследования информация – это дополнительный смысл, который несет для организма то или иное воздействие (объект) и возникающий в результате добавочных внутренних взаимодействий в нервной системе организма, принимающего воздействие. Учитывая, что каждое воздействие может вести к образованию множества знаков дополнительного смысла, структура образующейся информации в биологических организмах с наличием сознания носит облачный характер.
1.4.5. Уровни информационной сложности
Способность организма создавать дополнительный смысл при различных воздействиях претерпела несколько стадий развития, связанных с нарастающей сложностью этого процесса (обозначим этапы этого процесса термином «уровень информационной сложности»). Предварительно заметим, что фиксация организмом дополнительного смысла воздействия означает, что организм получил определенное знание об окружающей его реальности (о связи ряда воздействий). Но поскольку рецепторные взаимодействия нейронов с окружающей средой переводятся сначала в знаки воздействий, которые в дальнейшем образуют дополнительно знаки протосмысла и знаки дополнительного смысла, то знание всегда представляет собой некоторую модель (не образ) окружающего мира с разной степенью ее адекватности, которая оценивается в том числе выживаемостью организма. Организм (его нервная система) не отражает окружающий мир, а моделирует его в тех «знаках», которыми владеет, соответственно у каждого биологического вида свой язык моделирования, свое «видение» окружающего мира. Отметим, что такой «модельный» подход к окружающей среде несколько отличается от понятия «Umwelt» Икскюля [28], где акценты ставятся на взаимозависимости организма и его Umwelt, секторном восприятии окружающей среды и извлечении смыслов из этой среды (иногда порождении смыслов). В нашем случае смыслы не извлекаются из окружающей среды (там нет смыслов, есть лишь взаимодействия объектов), а создаются самим организмом, и это наряду с моделированием, которое не сближает, а отдаляет организм от окружающей среды, является принципиально важным мировоззренческим отличием от подходов Икскюля и его последователей.
Первый уровень информационной сложности (донервный, фактически прединформационный) связан с получением знания о прямых связях между воспринимаемым воздействием (как биотического, так и абиотического характера) и другими воздействиями, имеющими какое-либо значение для организма (здесь и сейчас). Такие связи начали улавливаться организмом в онтогенезе еще до появления чувствительности и через механизм естественного отбора стали закрепляться генетически. По сути, это особая форма знания – генетическая, которая носит в значительной степени объективный характер (не зависит от конкретного организма). Генетические модели окружающего мира фиксируют на базе генома наиболее постоянные и устойчивые взаимодействия организма с окружающей средой, имеющие большое значение для выживания организма, и передают их по наследству. Такие модели неразрывно связаны с генетическими моделями самого организма (собственного тела), то есть происходит одновременное моделирование внутреннего и внешнего обмена веществ и энергии. На этом уровне информация как таковая еще не образуется, а широко используемое понятие «генетическая информация» имеет несколько иной смысл. Это не информация, которую организм может использовать для изменения своего поведения, а определенная жесткая последовательность взаимодействий в организме (алгоритм, программа), в соответствии с которой он развивается. Указанное явление больше соответствует понятию «техническая» информация, о котором будет сказано ниже.
Второй уровень информационной сложности (прединформационный) также относится к уловлению связей здесь и сейчас, но на другой «элементной базе» – на базе нейронных взаимодействий (процесс связан с появлением чувствительности). Поэтому хотя информации в данном случае еще нет, но появляются первые знаки нервной системы – знаки воздействий и знаки протосмысла, что позволяет организмам на базе заложенных генетических программ получать и использовать в течение жизни свой личный опыт взаимодействия с окружающей средой.
Информация как таковая появляется на третьем уровне информационной сложности, когда при помощи разных органов чувств начинается процесс вычленения объектов из окружающего мира, обладающих различными свойствами. По одному из свойств объекта (через ощущение) организм стал способен образовывать информацию (в виде знаков дополнительного смысла) о других его свойствах.
На следующем, четвертом, уровне у организма появилась способность образовывать информацию уже о связи (здесь и сейчас) различных объектов.
Пятый уровень информационной сложности связан, по-видимому, с уловлением временных связей (здесь, но не сейчас). Этому способствовало существование ярко выраженной и стабильной цикличности и ритмичности многих явлений природы (например, смена дня и ночи).
Шестой уровень – получение знания о пространственных связях (сейчас, но не здесь). Нахождение и использование закономерностей этого уровня уже требовало от организма, кроме наличия возможностей произвольного перемещения в пространстве, иметь и соответствующие пространственные модели окружающего мира. В итоге на этом уровне у организма произошло «отделение» модели своего тела от модели окружающего мира и между ними возникли неоднозначные зависимости.
Седьмой уровень информационной сложности связан с пространственно-временными связями (не здесь и не сейчас). Если отдельные знания третьего – шестого уровней информационной сложности могут иногда выявляться через механизм естественного отбора и закрепляться генетически, то нахождение пространственно-временных связей (а также подавляющей части пространственных и временных) предполагает наличие у организма знаковой системы второго порядка, связанной с возникновением сознания.
1.4.6. Знаки дополнительного смысла и семиотика
Учитывая, что воздействия внешней среды имеют различную потенциальную информационную насыщенность для организмов, зависящую в том числе и от конкретных условий существования, у разных видов организмов образовались различные специализированные органы чувств, направленные на прием наиболее информативных для них воздействий. Другими словами, органы чувств настроены на прием воздействий, позволяющих получить (точнее создать) максимум дополнительного смысла, то есть знаний, но в значительной степени связанных с состоянием и потребностями организма.
Прием воздействий через органы чувств (ощущение) относят к простейшему познавательному психическому процессу. Ощущение – это не только познавательный процесс, но и определенное психическое состояние организма, связанное с переживанием самого факта ощущения, по сути, это появление субъект-объектных отношений, а значит, и субъективности как таковой. Поэтому ЗДС являются элементами субъективного опыта организма, а любая информация на биологическом уровне (биоинформация) также несет в себе значительную долю субъективности. Отметим, что, хотя сами знаки дополнительного смысла достаточно произвольны (субъективны), они в иной форме повторяют отношения зависимости (или обособленности), реально существующие в природе между взаимодействиями и объектами.
Для поддержания стабильности работы нервной системы в ней постоянно генерируется спонтанная активность отдельных нейронов [26а], то есть существует система взаимодействий внутри нервной системы, не связанных с внешними воздействиями (от окружающей среды и организма). Такая "фоновая" активность, кроме поддержания нервной системы в состоянии постоянной готовности к реагированию на внешние воздействия, может нести и определенную информацию о состоянии различных элементов нервной системы (то есть, использоваться нервной системой для "внутренней" коммуникации). Если это так, то, поскольку любая коммуникация предполагает наличие определенной знаковой системы, обозначим эту гипотетическую группу знаков как знаки фонового взаимодействия (ЗФВ).
Возможно фоновая активность ("активность в состоянии покоя") играет более значительную роль в когнитивных процессах, чем указано выше. Так Георг Нортофф считает, что фоновая активность мозга в состоянии покоя может обеспечивать возникновение спонтанных мыслей и потока сознания, то есть она является той базой, на которой вырастает наше сознание [28а].
Таким образом, с точки зрения форм взаимодействия бытия в "первой сигнальной системе организмов" (по И.П. Павлову) участвует 5 систем знаков нервной системы:
ЗВ – знаки воздействий (от окружающей среды и внутренней среды организма);
ЗПС – знаки протосмысла;
ЗО – знаки объектов (явлений);
ЗДС – знаки дополнительного смысла;
ЗФВ – знаки фонового взаимодействия, на которые наслаиваются все остальные знаки.
При этом «полноценными» знаками, способными при активации нести биоинформацию, являются знаки дополнительного смысла. Также определенную информацию несут знаки объектов – в их составе есть ЗДС от характерных для данного объекта воздействий. Знаки воздействия фактически представляют собой иную форму внешних или внутренних воздействий, знаки фонового взаимодействия – взаимодействия между отдельными нейронами внутри нервной системы, а знаки протосмысла – автоматические программы (части программ) реагирования на внешние или внутренние воздействия. К сожалению, семиотика как наука пока не различает знаки, которые являются просто воздействием (с закономерными последствиями) или частью программ (определенной последовательностью взаимодействий с закономерным результатом) и фактически знаками не являются, и знаки дополнительного смысла, на уровне которых и появляется информация как таковая.
В качестве примера приведем одно из стандартных определений семиотики и его интерпретацию. «Семиотика – общая теория… исследующая свойства знаковых систем, или систем знаков, каждому из которых определенным образом сопоставляется (придается) некоторое значение. Примеры знаковых систем: естественные… языки… системы состояний, входных и выходных сигналов различных машин и автоматов, программы и алгоритмы для них и языки-посредники для “общения” с ними человека и т. п. В качестве знаковых систем можно рассматривать … любые сложные системы управления, рассматриваемые с позиций кибернетики: машины, станки, приборы и их схемы, живые организмы, их подсистемы (напр., центральная нервная система), производственные и социальные объединения и общество в целом» [29]. Как мы уже показали выше, внутри живых организмов знаковые системы образуются только в нервной системе и на достаточно высоком уровне ее развития, у технических устройств знаковая система как таковая отсутствует, есть взаимодействия и программы, по которым эти взаимодействия осуществляются (уровень ЗВ и ЗПС в нервной системе), никаких смыслов при этом не порождается, а появляется конкретный результат, заложенный программой управления. То есть, одно дело, когда мы обозначаем некоторые взаимодействия определенными знаками (для удобства изучения и управления), например в подсистемах живых организмов (к примеру, генетической) или в технических устройствах, другое дело, когда мы пытаемся необоснованно приписывать этим искусственным обозначениям свойства интериорных знаковых систем (по сути это еще один вид антропоморфизма).
1.4.7. Клеточные ансамбли Хэбба, коннектом, когнитом
Сравнивая выделенные знаки нервной системы с некоторыми другими пересекающимися по смыслу понятиями когнитивных наук (клеточные ансамбли, коннектом, когнитом), отметим их взаимоотношения, отличие и сходство.
Клеточные ансамбли Хебба [30] вполне могут служить обозначением для физиологической основы знаков протосмысла (для знаков воздействия они избыточны). Несколько сложнее обстоят дела со знаками дополнительного смысла и другими знаками следующих уровней, о которых речь еще впереди. Они образуются в результате совместной работы как минимум двух групп нейронов, причем сплоченность работы каждой из групп должна характеризоваться более "сильным" термином, нежели термин «ансамбль», поскольку последний больше подходит для описания сетевых процессов, а не групповых, и тем более иерархических. Более поздние попытки выстроить из ансамблей иерархию (иерархию сетей) выглядят не очень убедительно, поскольку они должны приводить к более «размытой» по сравнению с существующей системе принятия решений на всех уровнях сознания. Поэтому термин «нейросоциальная группа», по нашему мнению, в большей степени отражает суть происходящих процессов, к тому же он учитывает и ее относительное постоянство, нацеленное на совместное решение определенного круга задач. Такая группа необязательно локализована в одной из зон мозга, более того, в нее могут одновременно входить в зависимости от решаемых задач нейроны совершенно различной функциональности – от рецепторных до моторных (для некоторых функциональных систем). Отметим, что, поскольку любая нейросоциальная группа входит в состав частично перекрывающихся иерархий, при нарушении функционирования той или иной группы ее функции могут взять на себя (с разной степенью полноты) группы из других иерархий, имевших с ней соответствующие связи.
Коннектомом обычно называют совокупность всех связей в нервной системе (иногда только мозга) какого-либо организма. Учитывая колоссальное количество связей в нервной системе любого организма, полностью выполнить работу по составлению коннектома удалось пока только для одного экземпляра одного из самых простых червей-нематод – Caenorhabditis elegans, имеющего всего 302 нейрона (у человека порядка 86 миллиардов нейронов). Поэтому более перспективной представляется работа по определению зональных, функциональных, частичных коннектомов [31]. Однако даже определение всего коннектома организма не дает оснований для уверенности в возможности решения следующей задачи – его расшифровки (о чем говорит та или иная последовательность связей коннектома). В принципе, для каждого знака можно выделить соответствующую совокупность нейронных связей (типа частичных коннектомов с названиями знаков: воздействия, протосмысла, дополнительного смысла), но при этом следует учитывать то, что каждый вид знаков обладает своим «языком», поэтому «чтение» коннектома – в действительности еще более трудная задача, чем представляется ее энтузиастам. К тому же относительно последовательная синаптическая цепочка наблюдается только для знаков воздействия и протосмысла, для знаков дополнительного смысла «узор» соединений уже значительно сложней.
Одним из популярных терминов современной нейробиологии стал термин «когнитом», автором которого является нейробиолог К.В. Анохин [32, 33]. Теория когнитома находится в стадии становления, поэтому определение этого понятия пока не устоялось. В целом под ним подразумевается полная система субъективного опыта, состоящая из элементов субъективного опыта – когов (ментальных квантов), которым соответствует активность определенной группы нейронов (также называемой когом). Базисными когами, по К.В. Анохину, являются α-коги, соответствующие функциональным системам. Остальные коги, в основном речь идет еще о двух уровнях – φ (фи) и ѱ (пси) когах, образуются на их базе через комбинаторные эффекты по принципу гиперсимплекса. Учитывая, что ѱ (пси) коги К.В. Анохин приравнивает к клеточным ансамблям Хебба, наблюдается некая аналогия с предложенными выше обозначениями элементов субъективного опыта в виде различных знаков. Однако помимо разных принципов выделения уровней когов и знаков, а также их количества, что не является принципиальным, так как описывать структуру субъективной реальности можно различными способами, имеется существенная разница в подходах к формированию этих уровней. Если у нас это иерархия нейросоциальных групп, то у К.В. Анохина – гиперсеть. В последнем случае, поскольку «основание гиперсимплекса содержит множество элементов одного уровня, а его вершина образуется описанием их отношений и приобретает интегральные свойства, делающие ее элементом сети более высокого уровня», неясно, что является физическим носителем когов, последующих за α-когами, так как нейрон может выполнять определенные функции в нескольких «параллельных» группах одного уровня, но он вряд ли может отвечать одновременно за совершенно иные функции в пределах различных уровней иерархии (мозг в целом идет по пути специализации групп нейронов под новые задачи, а не повышения их полифункциональности).
1.4.8. От нейросоциальности к биосоциальности
Но вернемся к взаимодействиям нейронов. Тип взаимодействия нейронов с окружающей средой имеет два контура: взаимодействие с внутренней средой организма, взаимодействие с внешней для организма средой. Одной из основных задач нервной системы является сопряжение внутреннего и внешнего обмена веществ и энергии, поэтому она имеет систему рецепторов, предназначенных для получения информации (приема воздействий, имеющих дополнительный смысл для данного организма) от внутренних органов и окружающей внешней среды. Но получение информации предполагает ее дальнейшую оценку с точки зрения принятия организмом (нервной системой) соответствующих решений. По мере роста объемов принимаемой информации со временем увеличивалось количество различных взаимосвязей, которые организм мог учитывать в своей жизнедеятельности (с участием как генетической, так и онтогенетической памяти), а значит, на каком-то этапе развития неизбежно появились альтернативные варианты такой деятельности. Возникла проблема выбора вариантов реакции организма на поступающую информацию через разделение их на благоприятные и неблагоприятные для жизнедеятельности (сначала с учетом текущего, а потом и будущего состояния организма).
В итоге коллективная деятельность групп нейронов привела к появлению таких новых явлений (психических), как ощущения и эмоции, которые возникли практически одновременно. Если рассматривать социальность как внутривидовую способность использовать онтогенетическую биоинформацию для совместной деятельности, то можно предположить, что первично социальность как новое явление в природе возникла на уровне взаимодействия групп нейронов (нейросоциальность). На этом же уровне начала возникать и вся сфера психических явлений, в основе которой лежит информационный (смысловой) обмен между различными группами нейронов. Поэтому вполне можно согласиться с тезисом о том, что социальная реальность представляет собой определенную семиотическую реальность [34], но только начинается она с уровня межнейронных отношений внутри биологического организма с достаточно развитой нервной системой.
Если использовать аналогию, то можно сказать, что взаимоотношения внутри различных совокупностей нейронов – некий аналог внутривидовых отношений у групп животных (у общественных животных – социальных отношений). Это позволяет сделать предположение о том, что системы взаимоотношений групп нейронов внутри организмов различных видов могут несколько отличаться. Отсюда же следует, что чем более развита нервная система организмов, тем более развиты и отношения между особями соответствующего вида. Видимо, нервная система проецирует свои внутренние закономерности взаимоотношений на внутривидовые взаимоотношения (имеются и обратные влияния, но эволюционно первичны именно межнейронные взаимоотношения).
Развитие нейросоциальных взаимодействий значительно усложнило межобъектные биологические взаимодействия, что позволило этим объектам отличать «своих» от «чужих» и осуществлять по отношению к ним различное поведение (усложняются межвидовые и внутривидовые взаимодействия).
На базе внутривидовых взаимодействий у групп животных с нервной системой и повышенной коммуникабельностью поведения возникла новая форма взаимодействий – биосоциальная (используем именно этот термин для терминологического различения с социальностью человека). Можно заметить, что понятие «биосоциальность» достаточно часто используется социобиологами и биополитиками [35], однако, на наш взгляд, их трактовка излишне широка, поскольку охватывает и взаимодействия между организмами, не имеющими нервной системы. С эволюционной точки зрения биосоциальная форма взаимодействий является частным случаем внутривидовых взаимодействий, прототипом которых выступают нейросоциальные взаимодействия. Она, в свою очередь, также подразделяется на внутриобъектную – взаимодействия внутри одной биосоциальной системы, группы, межобъектную – взаимодействия между разными биосоциальными системами, группами одного уровня иерархии и взаимодействия с окружающей средой. Взаимодействия внутри биосоциальной системы стали возможны благодаря влиянию знаков дополнительного смысла в нервной системе отдельной особи на ее эмоциональное состояние и поведение (включая звуковое сопровождение), изменение которых улавливается другими особями и воспринимается как информационный сигнал с достаточно определенным (типовым) дополнительным смыслом. Иногда такие сигналы «понятны» и особям другого вида [36], что относится уже к межвидовым взаимодействиям.